Он ушел из жизни довольно рано – в 57 лет, но оставил после себя прекрасные работы, уважение и трепетное отношение коллег и друзей.
Арифа Капба, Sputnik
Детство в Гупе
Сергей Михайлович Габелия родился в селе Гуп близ Ткуарчала. Красота родных мест – виды на заснеженные горные вершины прямо из окон домов, густые леса, поля кукурузы, на которых трудились крестьяне, а рядом с домом родник, названный по "твоей же фамилии" — Габалиаа рдзыхь – брать воду из него приходили даже жители соседней деревни Тхина. Все это, пришедшее из детства, появилось позже в его картинах, на которых мы видим родное село, отцовский дом, быт и обычаи крестьян, а также их многочисленные портреты – портреты старцев, их лица в глубоких морщинах.
Учился Сергей Габелия сначала в гупской школе, а после восьмого класса в первой Ткуарчалской школе. Как вспоминают одноклассники художника, в том числе доктор искусствоведения Алексей Аргун, еще в школе Сергей полюбил делать шаржи на одноклассников, его "портреты" друзей неизменно вызывали в классе взрывы смеха, но никогда никого не обижали. Любовь к жанру карикатуры, кстати говоря, Сергей Михайлович пронесет через всю жизнь, позже он напишет дружеские шаржи многих коллег, пожалуй, самым колоритным из них будет карикатура на художника Хуту Авидзба.
С Хутой, который был несколько старше Сергея, он познакомился в Сухумской художественной студии, куда поступил учиться сразу после школы. Хута Авидзба уже на тот момент был студентом Тбилисской художественной академии, позже, в 1958 году, туда уехал учиться и Сергей Габелия. Так сложилось, что в один и тот же период там учились и сдружились целая плеяда талантливейших абхазских художников, среди них была и известный керамист Валентина (Ляля) Хурхумал.
Братство художников
"Сергей, Зоя Джинджал, Виталий Лакрба, я — все мы принадлежали одной плеяде, вместе учились. У Сергея, истинного абхазца, почитателя апсуара, была одна очень важная черта – человечность, он был очень мягким и добросердечным, даже если что-то ранило его, он не показывал это, всегда улыбался и вел себя достойно", – вспоминает Валентина Хурхумал.
Отучившись в академии и вернувшись в Абхазию, художники сблизились еще больше. Очень много времени проводили друг с другом, общались, были общие дела и заботы. Валентина Хурхумал вспоминает, что особенно дружны были Сергей Габелия и Хута Авидзба, а позже они даже породнились – Сергей женился на двоюродной сестре Хуты – красавице Маро Габуниа. В семидесятых годах семья Габелия и Авидзба даже получили квартиры в одном и том же доме. Общались ежедневно. Кроме живописи, была и другая общая страсть — шахматы. "Как ни придешь к ним, они играют в шахматы друг с другом, иногда даже из-за них ссорились, - вспоминает Хурхумал, — потом меня звали, но я была построже, Сергей меня просил успокоить Хуту".
"Мы были молодые, наглые, — улыбается Валентина Хурхумал, — приходили к ним домой, уходили за полночь. То к Сергею приходили, то к Хуте. Конечно, нам накрывали стол. А жены их были очень гостеприимными хозяйками. Мы сидели, распевали песни, общались, по сути, мы были как родственники. Конечно, иногда и спорили, как заведемся, разругаемся в пух и прах, но уже через пять минут обнимались, потому что все-таки мы были очень дружные, стояли друг за друга горой, этого очень не хватает сегодня молодым, как мне кажется".
Единство помогало им отстаивать свои права, когда грузины придумывали всякие "проволочки", чтобы не прописывать их коллег в городе — художники ждали законной прописки по семь-восемь лет. Они не были политиками, но все вместе, не раздумывая, подписали известное письмо "ста тридцати", протестуя против ущемления прав абхазского народа. "Правда, вспоминает Хурхумал, — помешать проводить выставки они не могли, потому что мы неустанно работали, и с этим они ничего не могли поделать".
Вместе художники ходили и на всевозможные события одной большой дружной компанией.
"Так мы гурьбой как-то явились на застолье по случаю юбилея великого Андрея Чочуа, — с улыбкой вспоминает Валентина Хурхумал, — дело в том, что среди нас был Рауль Кация, он тоже академию заканчивал, к сожалению, тоже рано ушел из жизни. Так вот у Чочуа был юбилей в селе Адзюбжа, наш Рауль, тоже адзюбжинский, взял и достал нам откуда-то двадцать пять билетов на юбилейное мероприятие. Мы и пошли, все двадцать пять человек стройной шеренгой. Помню, когда уже там мы проходили к застолью кто-то даже подшутил над нами и сказал громогласно: "А интересно, Чочуа тоже из художников?".
Во главе Союза художников
После того как известный скульптор Марина Ефремовна Эшба оставила пост председателя Союза художников Абхазии, на ее место единогласно был выбран Сергей Габелия, он оставался на этом посту 22 года. Искусствовед Аза Аргун, оценивая деятельность Сергея Михайловича на этом посту, пишет:"Вспоминая советское время, в котором прошла большая часть его жизни, я убеждаюсь в его умении добросовестно и азартно работать. Союз художников и Картинная галерея устраивали совместные выставки, приуроченные ко всем знаменательным датам и событиям нашей республики. Мы много и плодотворно работали. Единственным предметом наших споров была практика приобретения произведений отечественных художников для фондов галереи. Иногда приходилось закупать работы, наспех написанные. В этом процессе был все-таки один плюс, художники получали материальную поддержку со стороны Министерства культуры".
Единственное, о чем жалел Сергей Михайлович, — это то, что административная должность оставляла очень мало времени для собственного творчества, вспоминает его сын, тоже художник Лаша Габелия.
Семейная преемственность
"Он был замечательный отец для нас всех — для меня, моего брата Батала, наших сестер. Они с мамой воспитывали нас строго в абхазских традициях, в семье мы говорили только на родном языке, часто отсылали в наши красивые села – Гуп и в бзыбскую сторону – село Тасракуа (близ совхоза "Дружба"). Я помню, что интерес к рисованию у меня возник во многом благодаря тем диковинным и привлекательным предметам, который отец привозил с многочисленных съездов художников СССР, на которых он бывал".
На этих съездах художник Сергей Габелия среди прочего "закупался" дефицитным в социалистических странах и очень ценным для художников заграничным инвентарем. "Это были и кисти, и даже маркеры, я вот захочу сейчас такие найти, и не найду. Помню как сейчас – японские маркеры фирмы "Сакура", 36 цветов, как можно было не взять и не нарисовать потом что-нибудь этим маркером в пять лет", — делится детскими воспоминаниями Лаша.
По словам сына, художнику был выделен небольшой участок земли под постройку мастерской, но, конечно, дело это было сложное, и потому в качестве мастерской Сергей Михайлович использовал лоджию в новорайонской квартире. "Там он себе и мастерскую устроил в небольшом уголочке, там и кухня наша была, – говорит Лаша. — Выше этажом ж
ил Хута Туканович Авидзба, мы были и родственниками, они с отцом и в шахматы сражались, и вместе ездили на пленэры в красивейшие уголки Абхазии".
Кстати, Сергей Габелия писал не только Абхазию, искусствовед Аза Аргун пишет о том, что недавно увидела его работы, которые раньше не знала, он привозил их из путешествий. "Это и крымские пейзажи с голыми и обрывистыми скалами в море, тут и польские городские пейзажи с интересными домами в готическом стиле. Мы чувствуем морозный холод в его заснеженных прибалтийских пейзажах", — рассказала искусствовед.
Одной из тем, волнующих художника, была историческая драма абхазского народа – махаджирство. Он посвятил ей не одно полотно. Как отмечают знатоки, художнику особенно удавались исторические и бытовые картины с многофигурными композициями. Одна из коллег и друзей Сергея Габелия график Зоя Аджинджал пишет, что он великолепно владел секретом композиции.
"Все его фигуры естественно находят свое место в картине, иногда ее можно разбить на отдельные фрагменты, и они в свою очередь тесно взаимосвязаны между собой. Воздух в его картинах витает чистый, я чувствую его "приятный дух", — призналась график.
Охота на "белого лиса"
Во время Отечественной войны 1992-1993 годов Сергей Габелия решил вести борьбу с грузинскими оккупантами на свой лад. Он и его коллеги открыли настоящую идеологическую "охоту" на "белого лиса" (Эдуарда Шеварднадзе – ред.). Для этого Сергей вновь вернулся к любимому еще со школьной парты жанру – он начал писать карикатуры. Но на этот раз в них не было ничего общего с дружескими шаржами. Рисунки Габелия и его коллег были беспощадны. Такое сообщество карикатуристов, созданное во время войны в Гудауте, получило название "Ажвеипшаа". Художники не напрасно выбрали в качестве названия имя абхазского божества охоты. Идейный вдохновитель этой группы Сергей Габелия так в свое время объяснил это: "Мы представляем себя как бы охотниками и собираемся поймать "белого и коварного лиса". Он опасен еще и тем, что быстро меняет свой внешний облик, оставаясь внутри кровожадным и ненасытным".
Сегодня работы Сергея Габелия находятся в Картинной галерее Абхазии, у семьи художника, в некоторых частных коллекциях. Это и пейзажи, и исторические полотна, и бытовые этюды, натюрморты, и, конечно, портреты. Портреты семьи, детей, родственников, очень много лиц известных старцев, которых он писал, собирая образы по всей Абхазии.
Читайте также:
- Кварчелия о победе в конкурсе "Лучший художник года": большой стимул и радость
- От "Музыкального панно" к скульптурной графике: путь художника Игоря Чичба
