Иван Кокоскир был обычным пятнадцатилетним юношей из села Отхара, когда его встретил известный просветитель Кондрат Дзидзария и, обнаружив в нем хорошие способности к музыке, забрал учиться в Сухум.
Арифа Капба, Sputnik
Учиться музыке
Этот был далеко не единственный такой случай: дело в том, что с 1928 года Кондрат Дзидзария по поручению высшего руководства ССР Абхазия занимался поиском талантливой молодежи в селах. Объездив много деревень, он выбирал самых музыкальных, тех, кто умел играть на инструментах, кто хорошо танцевал, кто отличался хорошим голосом, тембром, в конце концов, тех, кто был просто необычайно красив и выделялся своей внешностью. Впоследствии все эти юноши и девушки, найденные Кондратом Дзидзария в абхазских селах, стали цветом национальной музыкальной и театральной культуры.
"Я считаю, ему посчастливилось, что он попал в это число избранных, - рассказывает дочь Ивана Кокоскир - Зуля Ивановна Кокоскир, - когда его проверили, обнаружилось, что он великолепно пел, великолепно танцевал, и пятнадцатилетним юношей он приехал в Сухум, поступил в музыкальное училище".
Это был 1931 год. При училище существовала драматическая студия, в которой Иван Кокоскир также учился до 1935 года. Директором студии был Иван Кортуа. Получалось, что Иван Кокоскир одновременно учился и музыке, и актерскому мастерству. В дальнейшем в его профессиональной деятельности эти два вида искусства всегда были неразрывно связаны друг с другом.
Сценические роли
На сцену Иван Кокоскир а впервые вышел в 1936 году в роли Кубрыца в спектакле "Сеидык" по произведению Самсона Чанба.
Дальше было еще много разных ролей в постановках Абхазского драматического театра - от комедийных, до трагедийных.
Среди образов Кокоскир - Кассио в "Отелло" по Уильяму Шекспиру, Коте в спектакле "Ханума", роль Вурма в постановке по Шиллеру "Коварство и любовь", Асланбей в спектакле "Черный гости" по Гулиа и несколько десятков других. О том, как играл Иван Харитонович в этих спектаклях, сегодня мы прежде всего можем судить по отзывам знатоков истории театра, таких как Михаил Лакербай или Алексей Аргун.
Лакербай особо отмечал игру Кокоскир в спектакле "Черные гости", который поставил один из корифеев абхазского театра режиссер Азиз Агрба.
"В его исполнении Аслан - озлобленный бесчестный выродок, готовый идти на самое гнусное преступление в интересах своих хозяев. Приятно отметить, что у артиста на высоком уровне культура речи, отточенность, непринужденность и легкость дикции", - пишет об игре Кокоскир Михаил Лакербай.
В свою очередь Алексей Аргун особо выделял из всех ролей, сыгранных Кокосериа, роль Вурма из спектакля "Коварство и любовь" по Шиллеру, считая, что Иван Харитонович сумел блестяще воссоздать особо яркий, выпуклый характер своего героя.
Музыкальные роли
Дочь Ивана Харитоновича Зуля Кокоскир считает для себя невозможным и неправильным давать какие-то оценки работе отца, его ролям, но с удовольствием вспоминает, как отец приводил ее с сестрами в театр, сажал в определенные места и просил их вести себя как можно тише. Впрочем, нужды в этом не было, зная довольно строгий характер отца, а также законы театра, в котором они многократно бывали, девочки понимали, что по-другому невозможно.
Зуля Ивановна смотрела много, если не все, спектакли с участием ее отца, но особенно хорошо врезалась в память постановка "Медвежий лог", в которой Иван Кокоскир играл роль Иразана, а также его роль в спектакле "Голый король". Обе эти роли музыкальные – актер, который их исполняет, должен был петь на сцене, а петь Кокоскир и любил, и по-настоящему умел.
"Я помню, как дирижер из оркестровой ямы дал ему знак палочкой "вступай", и он исполнил свою партию, а в "Голом короле" у него был прекрасный дуэт с Софой Агумаа", - рассказывает Зуля Ивановна.
Музыка, народные песни и игра на народном музыкальном инструменте апхиарца были другой важнейшей составляющей жизни Ивана Кокоскир. Он виртуозно играл на апхиарца и обучал этому студентов училища.
Также под управлением Ивана Харитоновича в Абхазском педагогическом училище существовал абхазо-грузинский хор. Сохранилась фотография 1940 года, на которой в центре сидит молодой, красивый, статный Иван Харитонович в окружении своих учениц и учеников из хора.
Времена, когда Иван Кокоскир играл в театре, были эпохой звезд абхазского театра, таких как Леварса Касландзиа, Шарах Пачалиа, Азиз Агрба, Анна Аргун-Коношок, Минадора Зухба и многих других. Спектакли шли и по субботам, и по воскресеньям, были и утренними, и вечерними, что называется, театральная жизнь била ключом, но жизнь артистов была яркой и вне театра. Они много общались семьями, бывали друг у друга в гостях, за долгими застольями, где умели рассказать историю и хорошо пошутить.
Из жизни в "итальянском дворике"
Иван Кокоскир был красивым, статным человеком. Он был трижды женат. От первого брака у него были дочь и сын, и четыре дочери от последнего брака, одной из которых и является Зуля Ивановна. Она говорит, что в их семье никогда не разделяли детей от разных браков, все любили друг друга и очень уважали.
"Отец был человеком строгих правил, воспитывал нас согласно абхазским обычаям, никогда ничего не повторял дважды, нам было все понятно с первого раза. Тогда в новинку был кофе, пили его больше на набережной мужчины, чаще армяне, греки, турки, мы, абхазцы, тогда еще не пили кофе, он был такой непонятной новинкой для нас, и помню отец даже часто говорил, когда хотел отругать:"Может, еще кофе начнешь пить?!" - улыбается Зуля Ивановна.
Еще она с большой любовью вспоминает так называемый "итальянский дворик" в Сухуме, где они жили. Их квартира была продолжением того дома, в которой некогда фасадную часть занимала семья Нестора Лакоба.
"Папа был очень аккуратным человеком. К завтраку он всегда приходил уже полностью одетым, даже в галстуке", - вспоминает Зуля Ивановна.
Также она рассказывает любопытные истории из детства в том самом дворе. Например, о продавщице-гречанке, которая часто заглядывала в их дворик с корзинкой, закрепленной на спине. Там у нее были на продажу мацони, рыба, свежая зелень, все разложено аккуратно, пот отсекам, разделенным фанерой. Довольно тяжелая ноша для хрупкой женщины. "Так вот она приносила свои продукты в наш двор и кричала: "Мацони! Рыба!". А мы, дети, любители пошалить, кричали ей сверху:"Сюда, сюда, к нам!" И она, бедная, поднималась наверх со своей тяжелой ношей, уверенная, что нашла покупателей. И когда отец обнаружил наши эти выходки, он был очень сердит, отругал нас, сказал:"Ей ведь так тяжело ходить с этой корзинкой, а вы чем тут занимаетесь?!" Пристыженные, мы больше так не делали".
Хранительница театральной истории
Сегодня дочь Ивана Кокоскир Зуля Ивановна работает в доме-музее Дмитрия Гулиа, а также уже много лет трудится в театральном музее. Именно к ней приходят все те, кому интересно увидеть старые фотографии с постановок, услышать историю актеров, увидеть их на снимках.
Много раз я лично обращалась к ней за информацией и уточнениями, и каждый раз поражаюсь тому, как аккуратно и любовно у нее хранятся фотографии всех актеров. Каждый актер имеет свою папку, в папке отдельно завернуты в бумагу фото разных типов: одни сценические, другие семейные, третьи с гастролей, четвертые с коллегами – и так на каждого артиста.
Я часто слышу от нее фразу:"Каждый раз, приходя сюда, я извиняюсь перед этими великими актерами, что их фото еще не висят на стенах театра, а стоят тут". Такое трепетное отношение ведь неспроста, для нее это и часть личной семейной истории, истории ее отца и его потрясающих друзей и коллег, старших товарищей.
Актер Иван Кокоскир прожил по кавказским меркам недолгую жизнь, всего 62 года. Его не стало в марте 1978 года – подвело сердце. До конца жизни он служил родному театру, а это более сорока лет.
Читайте также:
- Первый абхазский Отелло
- "Я - абхазка": родина и театр в судьбе Нелли Эшба
